Побудительной причиной визита к вам стали трагические события в московской школе, когда ученик застрелил учителя и полицейского, взял класс в заложники. Много слов сказано по поводу этого случая, и вроде бы нет необходимости ещё раз обсуждать эту тему, если бы не полемика в Интернете. Я с удивлением читал на форумах отзывы, которые оправдывают поступок подростка, поддерживают его. Причём, высказываются в пользу юноши как сверстники, так и взрослые люди. Для меня вроде бы всё ясно, преступление совершено, преступник должен быть наказан. Но, как известно, у каждой медали есть две стороны. Поэтому и пришло решение пообщаться с вами. Как вы оцениваете этот случай?
Андрей Чибаков:
Я отношусь к этой ситуации негативно и считаю этот поступок бредом. Расстрелять учителя из-за оценок? Неужели не нашлось другого метода решения проблемы? Я считаю, всегда можно найти компромисс, не стоит сразу применять насилие. Не понимаю, как можно взять в заложники одноклассников…
По поводу этого вопрос: Что для вас значат оценки? Они настолько важны, что можно убить человека из-за неправильно выставленной, по мнению ученика, отметки?
Андрей Шилов:
По большому счёту для нас оценки не играют самую важную роль. Главное, как многие утверждают, знания, а не оценки. Оценки — это показатель успеваемости для наших родителей.
Андрей Чибаков:
Не только для родителей. Сейчас ввели понятие: общий бал аттестата. Этот показатель важен при поступлении в высшее учебное заведение. Поэтому сказать, что оценки ничего не значат. нельзя. Однако они не стоят того, чтобы из-за них переступить черту, пойти на преступление.
Как Вы считаете, оценки отражают уровень знаний?
Пятёрки — это не показатель ума.
Я тоже учился в школе, и ещё тогда пришёл к выводу, что если сложились плохие взаимоотношения с учителем, то об объективности говорить не приходится – и оценки будут занижены. Поэтому не понимаю, как из-за конфликта с учителем в оценивании знаний можно пойти на убийство.
А может, он сделал это не из-за оценок, может, какие-то личные проблемы были? Не верится, чтобы из-за оценок можно было пойти на такое. Может, учитель просто попал под горячую руку, добавив к его психике ещё какой-нибудь раздражитель.
Оценки не могут являться показателем знаний. Сколько есть примеров, когда ученик перешёл в другую школу и стал учиться на «4» и «5» (а в прежней был троечником). При этом он не стал больше заниматься, просто по-другому стали оценивать его знания.
То есть, вы согласны, что оценки — вещи субъективная, зависящая не только от знаний, но и от взаимоотношения с учителем. Тогда ответьте на такой вопрос (по желанию): а в ваших семьях есть оружие, может у кого-то отец охотник?
Нет, у нас оружия нет дома.
По моему мнению, родители немало виноваты в ситуации, хотя бы только тем, что оружие было доступно подростку, он знал, где ключи от сейфа. Что вы думаете по этому поводу?
Я думаю, парень был уже взрослый, и родителям нет смысла скрывать от него место нахождения оружия, прятать ключи.
Может, они рассчитывали на то, что он уже достаточно взрослый, ответственный.
Тут я с вами не соглашусь. По закону человек несёт ответственность за хранение оружия. Если у него есть разрешение, это не значит, что можно передавать это оружие в другие руки, в том числе жене, взрослым детям, так как у них элементарно нет разрешения, нет охотничьего билета.
Владислав Шаповалов:
Опять же, это доверие родителей. Они не могли предположить, что их ребёнок дойдёт до такого.
Часто бывает такое, когда происходит что-то из ряда вон выходящее, ссылаются не неблагополучную семью. В этом случае семья как раз благополучная…
Ещё хотел спросить давно. Мы с вами относимся к разным поколениям. В наше время в школах были и драки, и уроки мы, бывало, срывали. Но такого уровня агрессии, как сейчас, у нас не было. Как вы думаете, с чем это связано?
Павел Минаев:
Я думаю, что на поколение 21 века обрушилось очень большое количество информации, и дети получают её в чрезмерном объёме, им столько и не нужно для нормального формирования личности. Когда мы были чуть младше, Интернет ещё не был в Миллерово таким массовым, думаю это и к лучшему. А сейчас зайдёшь в соцсети, 4-5 классы уже зарегистрированы, уже сидят, общаются, выкладывают фотографии, а на какие страницы они ходят — кто отслеживает? Элементарно, если открыть ленту новостей, что мы там увидим? Убийства, насилие и т.д. Во всём этом присутствует скрытая пропаганда насилия.
В соцсетях много записей, когда приветствуется решение проблем путем оружия. Дети это видят, поддерживают в комментариях. Если бы этого не было, агрессии было бы намного меньше.
Кстати, скажите, а кто из вас играет в так называемые «стрелялки»?
Да, все, наверное.
Признаюсь, я и сам иногда играю. По вашему мнению, это тоже влияет на уровень агрессии, или нет?
В 11-12 лет, когда происходит формирование личности, думаю, влияет. В 5-6 классе, когда происходит переход от детских наивных ценностей к взрослому миру, игры могут размыть границы реальности и виртуальности. Подросток, стреляя в виртуальных противников, может подумать, что в реальной жизни проблемы можно также решать, взяв оружие.
Андрей Чибаков:
А я немножко не соглашусь, что корень зла в играх. Они оказывают негативное влияние в младшем возрасте. А когда человек уже сформировался, ничего страшного нет, если он раз в неделю, допустим, пару часов поиграет в компьютерные игры. Лично у меня, компьютерные игры не побуждают проявлять агрессию в реальном мире. Как, думаю, и у любого человека моего возраста. А в младшем возрасте, конечно, родителям нужно проверять, во что играют их дети. Сколько роликов есть в Интернете, когда у детей начинаются истерики, если мать ограничила пребывание за компьютером. Сколько случаев, когда дети карманные деньги на обед в школе, или на проезд, тратят на он-лайн игры в Интернете. Такие дети теряют связь с реальностью, они погружаются в виртуальный мир, и для них больше ничего не существует.
Бывают случаи, когда подросток поднимает руку на мать, если она, допустим, закрыла доступ к компьютеру, запретила играть. Я считаю, что такое поведение за гранью допустимого.
Получается, что от компьютерных игр может возникнуть зависимость, сродни с наркотиками. Ваши родители ограничивали вас во времени, проведённом за компьютером? Просматривали, во что вы играете? Может быть не сейчас, когда вам по 17-18 лет, а ранее?
Наташа Арик:
Раньше Интернет не был всем доступным, и агрессии в нём было меньше. А когда Интернет появился у всех, оттуда стал просто выплёскиваться весь негатив.
Андрей Чибаков:
Меня отец не только ограничивал по времени, но вообще раньше, когда мне было 13-14 лет, запрещал регистрироваться и сидеть в соцсетях. Запрещал играть в игры, провоцирующие агрессию и жестокость.
А, как известно, запретный плод сладок… Когда запрещают, подростки часто хотят сделать наоборот. Отец же ни имел возможность контролировать тебя 24 часа в сутки?
Запрещать можно ведь несколькими способами. Родители могут предложить найти компромисс. Тем более, смотря какое воспитание у ребёнка. Если ребёнок нормально воспитан, он это нормально примет запрет и поймёт.
Наташа Арик:
Ты хоть знаешь кого-нибудь, кто нормально воспримет запрет играть в компьютерные игры? Если посмотреть, как сейчас детей захватила игромания?
Андрей Чибаков:
То, что происходит сейчас, и то, что было раньше – две большие разницы. Может, это звучит смешно, так как времени прошло немного, но посмотрите на поведение теперешних младшеклассников, мне кажется, они сильно отличаются от нас в их возрасте.
То есть, проблема агрессии молодёжи не только не решается, а усугубляется, так как игры, Интернет стал массово доступен школьникам младшего возраста?
Наташа Арик:
Верно. Они с первого класса уже с телефонами, с Интернетом. А мы. всё-таки, в их возрасте больше времени проводили за играми на улице. У нас телефоны появились в классе шестом. И компьютеры тоже.
Сейчас не нужно выходить из дома, чтобы пообщаться, а раньше всё было по-другому.
Андрей Чибаков:
Показателен случай в Америке. Девочка с одного годика играла вигры на планшете. Когда родители поставили её на окно, и чтобы увидеть дерево поближе, она пыталась его увеличить характерным жестом (раздвигая пальцами). Её мировоззрение и мироощущение уже проходит через призму планшетного ПК. На мой взгляд, это какое-то зомбирование. Элементарно, идёшь по улице – каждый второй уткнулся в телефон.
Павел Минаев:
А каждый первый – это бабушки ))
Андрей Чибаков:
Идут, играют на ходу в игры, ничего не видя кругом. Бывают случаи, и под машины попадают.
Если вдруг отключат Интернет, у многих просто психические расстройства начнутся. Так как без Интернета не представляется жизни.
Ребята, у вас бывают конфликты с учителями? И как вы их решаете?
Конфликты у нас, конечно, бывают, но они не перерастают в нечто большее. Находим компромисс совместными усилиями. Бывает, получаем плохие оценки, потом их исправляем, подготовив материал.
По вашему мнению, этот школьник, который расстрелял двоих, он вообще психически нормальный?
На самом деле, в этом нет ничего нормального. У парня наверняка есть отклонения.
Контролирующий себя человек, здравомыслящий, такого никогда не сделает.
Вы понимаете, что этот подросток поставил жирный крест на своей судьбе?
Владислав Шаповалов:
Во-первых, он поставил крест на своей судьбе. Во-вторых, он убил людей, у которых остались семьи, маленькие дети. Родные ждали их домой и не дождались, а терять близких людей очень тяжело. Нет, у подростка явно были какие-то психические отклонения.
Андрей Чибаков:
У подростка теперь два варианта развития событий: либо его признают психически невменяемым, либо его осудят. Если его признают психически невменяемым (а он, по информации СМИ, ведёт себя адекватно, отвечает на вопросы) и положат в психиатрическую клинику, то он реально станет психически больным.
Ну а какой вариант? Его необходимо изолировать от общества в любом случае.
Наташа Арик:
Тем более, если его не изолируют, другие скажут, что можно убивать безнаказанно.
Ребята, вы взрослые люди. Чтобы не допускать таких ситуаций, на ваш взгляд, какие меры безопасности нужно предпринять в школе?
Я считаю, что не нужно дополнительно усиливать охрану. Нужно, чтобы психологи проводили с подростками работу более активно.
Все эти рамки, охранники наоборот оказывают негативное давление, а не способствуют безопасности, создают какое-то дополнительное напряжение. Наверное, здесь поможет только работа психолога. Нужно правильное формирование в возрасте от 12 до 16 лет, допустим. Психологи должны знать, как это сделать.
В любой школе сегодня учится очень много учеников. Вы понимаете, что один психолог не в состоянии уделить каждому ученику внимание настолько, чтобы сформировать его личность? А семья тогда на что?
Семья, конечно, должна воспитывать в первую очередь. Но семьи у всех разные.
Андрей Чибаков:
Лично я в жизни не был в садике. Меня воспитывали родители, и всё своё раннее детство я провёл дома с родителями. Поэтому мне уделялось много внимания. А бывает, что родители помешаны на карьере…
Чтобы кормить своих детей, чтобы они ни в чём не нуждались.
Никто не спорит, чтобы кормить. Но в некоторых случаях это доходит до фанатизма. Когда с детьми целыми днями занимается нянечка или воспитатели, а родители ограничиваются только дежурными фразами, пусть потом не удивляются, что дети выросли не такими, какими они бы хотели. В каждом ребёнке есть черты одного из родителей. Дети копируют поведение родителей, а когда всё время с ними будут проводить нянечки или воспитатели, кого им копировать?
Всё-таки, давайте вернёмся к безопасности в школе. Какие меры нужно ещё предпринимать, кроме активной работы психолога, чтобы не допустить трагедии?
В любом обществе, в любом месте может такое произойти, никто ни от чего не застрахован. Просто все — взрослые, учителя, подростки должны вынести из этого случая урок, чтобы не допускать подобное в будущем. И в семьях родителям следует больше внимания уделять своим детям. Думаю, что в семьях одноклассника этого подростка беседы были проведены. А безопасность в школе… всего учесть невозможно.
А Вы смотрите ТНТ? Там ведь все рекламные ролики к фильмам, сериалам пронизаны насилием или сценами на грани фола, чтобы привлекать внимание. А ведь ТНТ считается молодёжным каналом.
Честно сказать, я телевизор смотрю очень редко, в основном футбол. Вместо телевизора у меня Интернет. А с ТНТ всё понятно – они ищут то, что вызовет интерес у аудитории, привлекают внимание. Чем больше людей будут смотреть канал, тем больше денег им заплатят рекламодатели, ничего личного. Если сотрудники канала везде ставят сцены развратного характера, значит, они уверены, что это будут смотреть. То есть, спрос рождает предложение. Проследили бы они, что рейтинги от таких сцен падают, люди не смотрят, быстро бы их убрали. Так что, от нас, общества, тоже зависит в какой-то степени, что показывают по телевизору.
Может, стоит законодательно ограничить такие каналы или Интернет?
Как в Китае. Там не найдёшь сцен насилия, порнографии в Интернете.
Андрей Чибаков:
В Китае, по-моему, ограничили посещение Интернета по возрасту, только с 18 лет можно пользоваться сетью. И вообще в китайском Интернете можно найти преимущественно только государственные сайты.
Если посмотреть статистику, то наверняка эти меры имеют смысл. А вы готовы, чтобы такие меры были приняты у нас? Чтобы была Интернет-цензура, и только сайты государственных услуг или предприятий работали?
Наташа Арик:
Первое время, наверное, было бы тяжело, а потом привыкли бы. Начали бы больше гулять, общаться лично, ходить в гости друг к другу.
Только музыку следует оставить, а так — пусть ограничивают доступ.
У нас в детстве не было Интернета, компьютеров. Мы на улице проводили время, по стройкам лазали. А нынешнее поколение всё больше за мониторами сидят, «дохлыми» вырастают. На улицу, нужно идти ребята, спортом заниматься.
А мы и так спортом занимаемся. Летом вообще в Интернет заходим для того, чтобы условиться, где встречаемся.
И что, в соцсетях не зависаете?
Ну, бывает. Конечно, если бы отключили Интернет, у многих была бы истерика. С этим все согласятся.
Виктория Шевцова:
Мне лично всё равно — есть Интернет или нет. Потому что я могу себе найти интересное занятие и без Интернета, а для учёбы можно и пару часов провести в библиотеке, чтобы найти нужную информацию. А если захочу поговорить с подружками, я могу позвонить по телефону. Я могу легко удалить страничку в соцсети и не заходить туда вообще.
Я удивлён вашими ответами, ведь в обществе принято слышать другое мнение. Это приятное удивление. Может, среди вас есть тот, у кого нет аккаунта в соцсетях?
Ваня Медведев:
Я удалил свой аккаунт.
Мои дети тоже — то удаляют, то восстанавливают. Это окончательное решение?
По крайней мере, уже два месяца не захожу. Мне не интересно в соцсетях. Есть масса других занятий. Я серьёзно занимаюсь спортом.
Каким именно?
Тяжёлая атлетика, пауэрлифтинг.
Молодец! Пример для подражания. Кстати, как вы думаете, родители просматривают ваши страницы в соцсетях? Вы учитываете это, когда там общаетесь, или не допускаете мысли, что родители могут заглядывать к вам на странички?
Виктория Шевцова:
Моя мама заходит ко мне, у меня нет от неё секретов.
А я сомневаюсь, что родители в этом разбираются и могут заглядывать к нам в соцсети.
А мои родители мне доверяют и не контролируют моё личное общение.
Я думаю, что родители – люди другого поколения. Они даже и не подозревают, какая именно информация распространяется по сети, что там есть много агрессии.
Это и плохо. Думаю, родителям нужно больше уделять внимания детям, и интересоваться — где и с кем они проводят время в Интернете. Впрочем, за нашей интересной беседой время её пролетело быстро, и нам пора закругляться. Спасибо, ребята, за то, что согласились пообщаться в такой вот, неформальной обстановке. Спасибо вашей учительнице – Людмиле Ивановне Гайворонской, которая и организовала такую встречу. До свидания!
